"Где-то глубоко за зрачками глаз чуть светился знак этой печали..." (с) Тэффи
ПАРИК
ПАРИЖ
Вошедший цирюльник наотрез отказался что-нибудь сделать с моим париком:
это было или выше, или ниже его искусства. Мне ничего не оставалось, как
взять готовый парик по его рекомендации.
- Но я боюсь, мой друг, - сказал я, - этот локон не будет держаться. -
Можете погрузить его в океан, - возразил он, - Все равно он будет держаться -
Какие крупные масштабы прилагаются к каждому предмету в этом городе! -
подумал я. - При самом крайнем напряжении мыслей английский парикмахер не
мог бы придумать ничего больше, чем "окунуть его в ведро с водой". - Какая
разница! Точно время рядом с вечностью.
Признаться, я терпеть не могу трезвых представлений, как не терплю и
порождающих их убогих мыслей, и меня обыкновенно так поражают великие
произведения природы, что если бы на то пошло, я никогда бы не брал для
сравнения предметов меньших, чем, скажем, горы. Все, что можно возразить в
данном случае против французской выспренности, сводится к тому, что величия
тут больше в словах, чем на деле. Несомненно, океан наполняет ум
возвышенными мыслями; однако Париж настолько удален от моря, что трудно было
предположить, будто я отправлюсь за сто миль на почтовых проверять слова
парижского цирюльника на опыте, - произнося их, он ничего не думал -
Ведро воды, поставленное рядом с океанскими пучинами, конечно, образует
в речи довольно жалкую фигуру - но, надо сказать, оно обладает одним
преимуществом - оно находится в соседней комнате, и прочность буклей можно в
одну минуту проверить в нем без больших хлопот.
По честной правде и более беспристрастном исследовании дела,
французское выражение обещает больше, чем исполняет.
Мне кажется, я способен усмотреть четкие отличительные признаки
национальных характеров скорее в подобных нелепых minutiae {Мелочах
(лат.).}, чем в самых важных государственных делах, когда великие люди всех
национальностей говорят и ведут себя до такой степени одинаково, что я не
дал бы девятипенсовика за выбор между ними. <...>
Лоренс Стерн, "Сентиментальное путешествие"
ПАРИЖ
Вошедший цирюльник наотрез отказался что-нибудь сделать с моим париком:
это было или выше, или ниже его искусства. Мне ничего не оставалось, как
взять готовый парик по его рекомендации.
- Но я боюсь, мой друг, - сказал я, - этот локон не будет держаться. -
Можете погрузить его в океан, - возразил он, - Все равно он будет держаться -
Какие крупные масштабы прилагаются к каждому предмету в этом городе! -
подумал я. - При самом крайнем напряжении мыслей английский парикмахер не
мог бы придумать ничего больше, чем "окунуть его в ведро с водой". - Какая
разница! Точно время рядом с вечностью.
Признаться, я терпеть не могу трезвых представлений, как не терплю и
порождающих их убогих мыслей, и меня обыкновенно так поражают великие
произведения природы, что если бы на то пошло, я никогда бы не брал для
сравнения предметов меньших, чем, скажем, горы. Все, что можно возразить в
данном случае против французской выспренности, сводится к тому, что величия
тут больше в словах, чем на деле. Несомненно, океан наполняет ум
возвышенными мыслями; однако Париж настолько удален от моря, что трудно было
предположить, будто я отправлюсь за сто миль на почтовых проверять слова
парижского цирюльника на опыте, - произнося их, он ничего не думал -
Ведро воды, поставленное рядом с океанскими пучинами, конечно, образует
в речи довольно жалкую фигуру - но, надо сказать, оно обладает одним
преимуществом - оно находится в соседней комнате, и прочность буклей можно в
одну минуту проверить в нем без больших хлопот.
По честной правде и более беспристрастном исследовании дела,
французское выражение обещает больше, чем исполняет.
Мне кажется, я способен усмотреть четкие отличительные признаки
национальных характеров скорее в подобных нелепых minutiae {Мелочах
(лат.).}, чем в самых важных государственных делах, когда великие люди всех
национальностей говорят и ведут себя до такой степени одинаково, что я не
дал бы девятипенсовика за выбор между ними. <...>
Лоренс Стерн, "Сентиментальное путешествие"